Джанноццо Манетти

Речь, составленная Мессером Джаноццо Манетти и произносимая другими перед высокой синьорией и ректорами во дворце, в коей они побуждаются управлять справедливо

Любите справедливость, судьи земли, почтенные ректоры, мессер подеста³ и мессер капитан народа⁴, христианнейшие и достойнейшие капитаны партии гвельфов⁵, великодушные десять свободы ⁶, благоразумнейшие шесть торговли⁷ и остальные советники. По воле наших славных и могущественнейших синьоров, которые занимают должности гонфалоньеров компаний⁸, я пришел сюда держать речь согласно обычаю, установленному нашими предками. Выступать я буду на вольгаре, чтобы проявить должное почтение в отношении славных и могущественнейших членов Синьории и подчиниться их суждению и исправлениям, в которых, надо думать, буду нуждаться. Ведь полагается, чтобы сегодня утром выступали люди ученые, обладающие памятью, умом и красноречием, чего я лишен, поскольку ведь перед вами человек необразованный.

В вашем ведении находится справедливость, относящаяся к обмену и обращению (commutativa giustitia), благоразумнейшие шесть торговли и другие советники, ведь строй нашего города установлен купцами и ремесленниками, которые ведут дела не с помощью торжественных нотариальных документов, но на основе простых записей в своих книгах, и вам нет необходимости вникать в право цехов и корпораций (quantita), как делают судебные инстанции в отношении гражданского права. И да будет вашей целью чистая и простая истина. Я хочу в этой связи напомнить вам пример, который приводит пророк Исайя: однажды, когда вместе собралось много образованных молодых людей, их спросили, что превыше всего. Одни сказали — царь, другие — женщина, третьи — вино; и все аргументировали своими примерами и доводами. Один же из них сказал, что превыше всего истина, которая могущественнее царя, женщины и вина. Потому-то и говорит господь наш Иисус Христос: Ego sum via, veritas et vita⁹. Исходя из этого можно сказать, что блаженствует тот город, который оберегает господь бог своим милосердным взором; ему он дает спокойствие, богатство, славу, любовь соседей и расположение рода человеческого. Когда же справедливость из-за многих страстей, произрастающих в душе человеческой, извращается, начинается мор, наступает бесплодие матери-земли и человеку отказано во всем, в чем он нуждается.

Другая справедливость — распределительная (giustitia distri-butiva). Речь идет не о распределении земельных угодий, построек или денег, но о раздаче должностей, званий и почестей. Так как, насколько мне известно, здесь никогда не вели речь о таковой справедливости, лишь нравоучительно расхваливая и одобряя ее деяния, я позволю себе подробнее остановиться на ней. Итак, я обращаю ваше внимание на то, что вам надлежит хранить эту справедливость, великолепные и славные члены Синьории, наши почитаемые коллеги, капитаны партии гвельфов и другие магистраты и советники. Если бы вы отдали магистратуры в нашем городе людям порочным, кои добивались их коварством, тогда порочные, следуя дурному примеру, стали бы отважными и сильными, а хорошие, видя, что в городе больше всего награждается порок и коварство, а не добродетель и добронравие, — боязливыми и робкими. И в этих условиях они отошли бы от руководства. государством, как сделал, по собственному признанию в одном из писем, афинский философ Платон ¹⁰. Следует иметь в виду, что он был вдохновителем и сторонником учения, согласно которому каждый хороший гражданин должен участвовать в управлении своим городом, дабы дурные граждане не заняли место хороших; и тем не менее сам он никогда не занимал в городе никакой должности, хотя очень часто родственники и друзья призывали и побуждали его к этому. Поэтому будьте в высшей степени осмотрительны и не отдавайте ваши голоса за людей порочных, чтобы число их в вашем городе не возрастало и они не угрожали бы большими бедствиями. Ибо иначе начнутся громкие скандалы, войны, заговоры, исход граждан, высылка их, разрушение домов и тому подобные ужасные несчастья, о которых лучше умолчать, так как, пожелай я их поименовать, не хватило бы времени. Но нужно, чтобы хорошие граждане были многочисленны и пользовались почетом, занимая те места, где раньше сидели отцы, и не только чьи-то, но и государства. Убедительно поучает нас в этом господь наш бог в XVIII и XIX главах книги Бытия. Призвав Авраама, он сказал: “Дошло до меня зловоние мерзких грехов Содома и Гоморры; посему задумал я небесным огнем испепелить их жителей”. Сказал Авраам: “Прошу тебя, господи, не делай этого, побереги праведных и добрых, кои живут в них”. И спросил господь: “Сколько их?” Ответил Авраам: “Если их пятьдесят, простишь ли ты их?” Сказал господь: “Если их сорок пять, если их тридцать, если их двадцать, если их по крайней мере десять, я прощу всех”. И ангелы стали искать, и не нашли они праведника, кроме Лота и его дочерей ". Из этого видно, что праведные и хорошие люди допущены к богу; поэтому охранители и защитники города должны находиться не только на месте отцов, но и перед лицом всевышнего.

Но продолжим нашу речь и разъясним, откуда проистекают эти три законные формы правления. Начнем с той, о которой говорит Юстин, аббревиатор Трога Помпея, известного историографа ¹². Первоначально власть над людьми была у царей. Они достигли такого высокого положения не по милости народа, но в результате избрания добрыми людьми лучших, прославленных своей доблестью. Желание царя для людей было законом. Но так как цари стали развращать свои души грабежами, убийствами и другими великими злодействами, многие города, в том числе большинство греческих, предпочли установить правление лучших людей (оптиматов); афиняне же и их последователи — народное. Рим сочетал в себе и то и другое, так как наряду с сенатом, который наследовал оптиматам, были также народные трибуны. В Венеции правление от народа перешло к лучшим людям. Во Флоренции правление отчасти в руках народа, отчасти в руках лучших людей. Вместе с тем нашим предкам не нравилось заниматься уголовными и гражданскими делами, так как они боялись приучиться пить кровь своих сограждан. Они предпочли иметь людей опытных, добродетельных, известных, вместе с обученными членами городского правления (assessors), не из нашего города, каковыми и являетесь вы, мессер подеста и мессер капитан народа, а также каждый из нас в соответствии со своим положением и достоинством. Итак, любите справедливость, судьи земли, и пусть прозвучит этот священный псалом: “Ты возлюби," справедливость и возненавидел беззаконие; поэтому бог умастил тебя елеем радости более близких твоих” ¹³.

И всем вам, здесь созванным, от имени наших славных членов Синьории приказываю блюсти справедливость и обещаю их благосклонность, которая, как надеюсь, будет проявлена в отношении вас, сер имярек ¹⁴. Аминь.